Чудо-юдо Рыба-кит: миф или реальность

Ершов Петр Павлович своими сказками о Коньке-горбунке и Чуде-юде подарил целому поколению веру в неопознанное. Этот автор заставил по-новому посмотреть на чудеса природы, ведь такого рода аномалии, как Чудо-юдо Рыба-кит, встречались в мифологии и других народов.

Она обладает внушительной пастью, способной проглотить корабль, дурным нравом, несмотря на относительное спокойствие реального прообраза животного, и видоизмененной физиологией.

Черты животного искажены. Если в итоге рыба стала более или менее естественной на вид, исключая её размеры, конечно, то первоначально речь шла практически о драконе, с вытянутой пастью, полной острых зубов.

Согласно материалам «для сравнительных слов» под редакцией Хомякова, Чудо-юдо и следует трактовать как дракона. Также в 19-м веке это выражение употреблялось для описания любого «дива морского», к которым можно отнести даже касаток. Несмотря на то, что в разных источниках Чудо-юдо представляется по-своему, большинство из этих тварей имеют природный прототип или же по крайней мере естественное объяснение.

Происхождение терминологии

Непосредственно слово «Чудо-юдо» также имеет собственную историю. Первая часть легко объяснима, так как означает непосредственно нечто «чудное» или «необычное».

А вот вторая часть термина обладает более специфической и интересной историей. В раннем христианстве слово «юдо», созвучное имени Иуда, использовалось для обозначения всего демонического, злого и нечистого.

Возможно именно поэтому большинству прототипов таких диковинок, в том числе и описанной в прозе Ершова
рыбе, приписывают крайне агрессивный нрав.

Так, к примеру, герой уже другой мифологии, на этот раз с Востока, Синдбад-мореход спасался от «лже-острова» в корыте, преследуемый огромной тварью, желавшей полакомиться членами его команды.

Упомянутый в «Коне-горбунке» кит в свою очередь едва ли смог повторить те бесчинства, которые приписывают его более «злым» собратьям. Рыбу наказали за гонки за кораблями, но вот претворяться островом киту не приходилось.

Един ли образ чудища

В старославянских сказаниях Чудо-юдо представляет собой драконо- или змееподобное чудище «о нескольких головах». Например, в сказке «Иван крестьянский сын и Чудо-юдо» оное представлено в качестве .

Что касается кита, то свое причисление и диковинкам он получил скорее всего за змееподобное тело, пускай и видоизмененное. Рыба, что лежит «поперек моря», также обладает вполне природными характеристиками, свойственными реально существующему подвиду. Так, к примеру, от излишков воды в организме животное также избавляется с помощью фонтана в передней части тела, называемое «дыхало», вокруг которого ребята веселятся и прыгают.

Реальный прототип

Если речь зашла о ките Ершова, то следует отметить тот факт, что у него существует вполне реальный образ.

Он безусловно гиперболизирован в угоду зрелищности и масштабности сказания, однако так или иначе соответствует тому образу, который был описан в прозе.

Сперва можно подумать, что речь идет о ките-полосатике, так как большинство иллюстраций к прозе Ершова показывают ту самую рыбу с характерными продольными полосами под пастью, в котором четко просматривает китовый ус.

Однако, большинство представителей данного вида охотятся исключительно на планктон, из-за чего непосредственно проглотить что-либо, включая «три десятка кораблей», им будет крайне затруднительно.

Вполне возможно, что Ершов использовал в качестве основы для своего Чуда-юда кашалота, который не редко заглатывает различные объекты, доставляющие животному позднее значительное неудобство.

Безусловно ни о каком «городе большом», способном разместиться на спине у этого представителя млекопитающих, речь не идет. Средняя длина животного составляет примерно 15-20 метров.

Библейский сценарий

Ершов так и не раскрыл тайны, что именно послужило прототипом для того самого кита. Некоторые увидели в рыбе описанный выше «живой остров» из более древней мифологии, который является ручным зверьком местного владыки морей, другие и вовсе узрели предпосылку к притче, описывающий библейский мотив.

Речь идет о Книге пророка Ионы, который также был проглочен китом, когда прогневал Господа и не покаялся в прегрешениях. Однако, как в случае с китом Ершова, пророк не остался предоставлен сам себе и получил возможность изменить судьбу, в результате будучи выброшенным на берег.

Также и рыба получила свое прощение, когда отпустила на волю все 30 проглоченных кораблей.

Морализация повествования

В прозе Ершова Солнце дал киту второй шанс, отпустив рыбу, которая сразу же объявила о собственном владычестве на территории глади морской.

В данном случае прослеживается эволюция образа из полностью отрицательного и деструктивного к мыслящему и понимающему. Киту пришлось отпустить все корабли после того, как Конек-горбунок донес ему весть о спасении из бедственного положения. Не пострадали даже крестьяне, которые вовремя убрались с острова.

Вклад Ершова в очеловечивание Чуда-юда не стоит недооценивать, автор осознанно дал толчок развитию образа.

Несмотря на то, что славяне были крайне далеки как от моря, так и от мифологии, свойственной народам, в культуре которых судоходство занимало важную роль, своего левиафана они все же создали.

Возможно, дело в той «невидали», которой представлялось обычному люду гладь морская. Не исключено и то, что Чудо-юдо просто эволюционировало из персонажей местного рыбачьего фольклора. В любом случае этот образ остался одним из ключевых в совокупном описании сил, противостоящих герою былин и сказок.